полуподпольных (точнее сказать, полуподвальных) жур-налах. Он, действительно, под впечатлением прочитанного тогда сам разобрал конденсатор и свернул ленту «мебиу-сом». Но так никуда и не включил. Попылилась она на полке с полгода и отправилась в мусорное ведро.

— Значит вы полагаете, что вам нужен «лозоходец» с лен-той Мебиуса?

— Борис, не будьте вульгарны. Все уже давно оформлено в виде цивилизованного средства измерения. Благо, давние знакомства в Зеленограде еще действуют. И первый транс-ферт в инвалюте, хе-хе, уже пришел. Так что демонстри-рую чудо техники. Правда, откалибровать его тут негде, всё будет делаться на месте. Вот смотрите…

* * *
— … Вот смотрите, это два аммер-монитора, для отслежи-вания выбросов эфира из разломов коры и аномальных зон. Это сигнальный детектор, для предварительной разве-дки. Вот карта с предполагаемыми точками тектонических разломов. Дозиметр, СИЗы и оружие, говорили, мне выда-дут…

Шум лопастей «Ирокеза», на котором Бориса подкинули до лагеря «Искатель», уже стих вдали. Подкинули его до места прямо с международной базы под Черниговым. Вла-димир Акимович явно перестарался, рекламируя себя и коллегу спонсорам — как Бориса приняли «союзники», не встречали нигде даже в атомэкспортовских командиров-ках. Большинству потенциальных сталкеров-самоучек, чтобы попасть в Зону, приходилось творить чудеса изобре-тательности и хорошо раскошеливаться. Проверки доку-ментов и непроходимые кордоны начинались километров за 50 до границы Зоны. Поэтому приходилось дней пять топать пехом за проводником по чащобам и топям, ноче-вать в сараях у «прикормленных» заранее селян, грести ночами по заросшим протокам… И все могло окончится выстрелом притаившегося патруля или грабежом от своего же хапуги-проводника. Борис избежал этого, всего через полчаса полета он спрыгнул на пограничную землю Зоны, и даже сопровождающий ч-фор’овец ему козырнул на про-щанье. Ох, лучше бы он этого не делал!

Борис сидел в палатке с начальником лагеря и проходил собеседование, совмещенное с хлебом-солью и досмотром багажа. Вообще Сергей Александрович сразу как-то рас-положил к себе Бориса. Вид он производил основатель-ного спеца, опытного — такого пустой болтовней не уди-вишь. Среднего роста, полноват, стрижка «ежиком», взгляд прямой, без малейшей хитрецы, но и не простова-тый — вид закоренелого добряка, любящего откровен-ность. Такому человеку доказать свою необходимость — как повышение получить. Но вот тут-то у Бориса и выхо-дила загвоздка.

— Да выдать-то барахло не проблема, звонили нам немецкие «камрады» насчет вас. Не совсем только мне ясна ваша цель пребывания здесь. Есть квартальный план исследований, который нам и так не провернуть, но это дело наше — отбрехаемся, копытами забьем. Никакого эфира там не стояло и вряд ли будет. Раз просят, мы конечно поспособствуем… Просто, много тут в Зону едет разного люда. Готовятся мир осчастливить открытиями, а чуть что — и нет их… А, вы, часом, не «ревизор» от спонсоров?

Приезд со всеми удобствами давал о себе знать.

«Чёрт, надо было как все люди добираться», — подумал про себя Борис, — «а эти союзнички привезли как генерала. Реклама на всю округу. Нет, удачи мне не видать».

А вслух, подавляя волнение и нарастающую досаду, промямлил:
— Нет, что вы! Смею вас заверить, я никакой не ревизор и не шпион… Я же с конкретным заданием послан… То есть нет, тьфу… В общем готов делать все, что поручат, хоть дрова рубить, только поскорее бы по «точкам» пройти!
— Ладно, располагайтесь, знакомьтесь с хозяйством и не спешите. Проинструктируем, подключим, может и будет толк. На авантюриста или барыгу вы не похожи, но все равно — две недели вам на подготовку и замеры, ни днем больше. И помните — специалисты месяцами ждут места в этом лагере, управитесь раньше — только спасибо скажем.

Хорошее начало — половина успеха…

* * *
А лагерь действительно стоил того, чтобы хоть денек поработать тут. Раскинутый в живописнейшем месте, он представлял собой стройные ряды палаток и вагончиков, огороженных «колючкой» с караульными вышками, со своим аэродромом, арсенальным бункером, электростанцией, столовой, прачечной, баней и даже газетным киоском. Основной костяк составляли два подразделения — медико-биологическое и физическое. Спонсоры со всего мира денег на Зону не жалели — лаборатории ломились от оборудования и материалов, начиная от муфельных печей и «противочумных» боксов, заканчивая анализаторами ДНК, стрелковым оружием всех калибров и прецезионными СИЧами в свинцовых казематах (СИЧ — спектрометр излучения человека). Работали тут, правда, одни братья-славяне — хозяева предпочитали знакомится с обстановкой дистанционно, из мягких кресел в ухоженных офисах.

Но больше завораживала не техника, а люди, сновавшие денно и нощно между «корпусами». Слаженная, целеустремленная работа, в которой настоящему спецу хочется раствориться без осадка, стать нужным винтиком и крутиться, и крутиться сутки напролет. Давно Борис не видел столько энергии и оптимизма — словно тотальная российская разруха и безнадежная, хмельная тоска в глазах каждого встречного соотечественника были дурным кино — экран погас, он вышел на свет и вот она, настоящая жизнь!

Борису показали его койку в четырёхместном закутке притихшей днем «казармы», выдали временный пропуск и тут же направили на СИЧ и медосмотр. Проходить СИЧ для Бориса было не в диковинку, на АЭС это делается минимум раз в год. Лежишь на койке в комнатке из свинцовых листов минут пять-десять, а детекторы напротив шеи и торса накапливают «гамму» от щитовидки, легких и от мышечных/костных тканей. Здесь СИЧ проходят после каждой вылазки вглубь Зоны. Результат для сталкеров как приговор — либо в пределах нормы, либо прощай Зона — «наглотался» гадости на всю оставшуюся жизнь. Уговаривать бесполезно: либо продолжай исследования в центрах за периметром, либо переходи на хозяйственные работы.

В медкорпусе у него первым делом взяли кровь на ДНК. На вопрос «зачем?» ответ был прямой и недвусмысленный — «Необходимо в случае опознания». Вот и пахнуло первый раз замогильным холодком… Сталкеры упорно отгоняют прочь мысли о смерти, шутят над костлявой и даже иногда дразнят — но каждый пятый рано или поздно либо возвращался из Зоны в герметичном мешке, либо не возвращался вовсе. И лишь сличение ДНК помогало сказать, что улыбчивый парень со второго яруса твоей койки и клочья брезентовой накидки, втоптанные в побуревший от крови мох да рваный подсумок от противогаза рядом — это теперь одно и то же.

Вводной инструктаж был короткий и прошел «на ходу» — начальник Бориса, по совпадению его полный тезка — отбывал с группой на объект «Звероферма», в единственный постоянный пункт дислокации сталкеров внутри Зоны. Про эту «ферму» было известно всему миру — там, в окружении аномалий и рыскающих диких тварей, поколение за поколением выращивали собачек, хрюшек и прочую живность, надеясь «погружением в Зону» проследить на них мутации. Физики по приборам подбирали места для клеток и вольеров на пятнах радиоактивной грязи, вблизи «плешей» и гравитационных искривлений, а биологи день за днем выхаживали своих питомцев. И небезуспешно…

… Банальностей типа «в розетку не лазь, за околицу без разрешения не выходи» Борис Юрьевич не говорил. Зато пояснил доходчиво, что наибольшая опасность в Зоне — это не радиация, не гравитационные нелинейности и не мутанты, а «барыги», рыщущие в поисках поживы. Они одинаково благосклонно изрешетят и мутанта, и зазевавшегося сталкера-ученого. Случаев, как оказывается, предостаточно — ценное оборудование и новенькое оружие пропавших без вести сотрудников ребята из «Долга» регулярно изымают у местных торгашей. Еще попадаются в Зоне любители «экстрима», эти едут за адреналином и фотками в скафандрах на фоне венттрубы 3-го/4-го блоков ЧАЭС. Они как большие дети и в целом безвредны, далеко не заходят, но часто становятся легкой добычей и их бесконечные SOS’ы в эфире уже порядочно всех достали.

Группа «Долг» — это ветераны спецподразделений со всей страны, профи высшей пробы и просто честные мужики. Они года полтора назад заменили никчемную и коррумпированную «союзническую» полицию и теперь с одинаковым проворством ворошат гнезда мутантов в Зоне и банды человеческого отребья вокруг наших лагерей. Кто-то кинул идею в закрытом он-лайновом форуме ветеранов ФСБ и вот: сказано-сделано.

— Поэтому, — заключил Борис Юрьевич, — ты, тезка, осваивай «калаш», знакомься тут с местными и готовь вещички. Поводят тебя по окрестностям, тут есть парочка слабых аномалий — изучай. Мы скоро вернемся, в следующую ходку пойдешь с нами. Пощелкаешь там своими коробочками да посмотришь как люди работают. Чтоб было о чем там шефам доложить. Бывай!

Вот именно — «доложить»! Уже, видимо, все были в курсе, что «приехал ревизор». На первых порах чуть не до слез обидно было Борису чувствовать все эти легкие понимающие улыбки и сожалеющие взгляды — дескать, ну что ты тут тужишься, фантазируешь, не Штирлиц, раскрыли мы тебя. Но потом работа закрутила, завертела и ушло это все на третий план. Только кличка прилипла — Ревизор. Ну и пусть ее.

* * *
… На пятый день Борис уже чувствовал себя на «сикс-о-клочном» кофе в тенте-столовой как дома. На этой ежедневной «оперативке» собирались все «мозги» лагеря: медики, физики, химики… Да и из «Долга» всегда сидела пара-тройка любознательных мужиков — как-никак, у каждого тоже красный диплом, пусть и не совсем в «ту степь».

Этот вольный обмен мнениями был кульминацией любого дня, словно второе дыхание открывалось у намаявшихся за день «искателей». Борис тут даже выступил один раз, на второй день «командировки». Тут так принято: приехал — расскажи, кто ты и что ты. Волновался поначалу страшно (вот ведь всю жизнь напасть, руки холодные и мокрые, в горле комок торчит, как школьник!). Но народ собрался понимающий, кивали и слушали внимательно. Председательствующий, главный физик лагеря Михаил Николаевич, посоветовал коллегам принять слова Бориса «в нулевой итерации с конструктивным пессимизмом», но помочь если что понадобиться. С тех пор на этих собраниях Борис больше слушал и впитывал информацию. А впитать было чего…

Повестка дня обычно отсутствовала, тему задавали на ходу. В тот день биолог Рома интересно заговорил насчет эволюции видов в Зоне. Потом и другие подключились, в результате Борис через полчаса успевал выхватывать ухом из многоголосного хора коллег лишь обрывки фраз. Дескать, пограничные популяции меняются слабо, у периметра и собачки в основном зрячие, большинство мутантов телекинезом не блещет, и земноводные в болотцах хоть и размерами побольше, щупалец не отращивают и ядом не плюются. Только квакают малость оглушительно — стекла дрожат. Зато из центральных районов Зоны все чаще притаскивают совсем странные экземпляры — у тварей разных видов вдруг стало пропадать пищеварение, словно псы, кабаны, и человекоподобные всех мастей вдруг перешли на питание «святым духом». А силы у них только прибавлялось. Отдельные «человекообразные» вундеркинды на расстоянии метров пятьдесят одним усилием воли ломали ребра здоровенным бойцам, дистанционно устраивали град из камней и для бегства организовывали сухие коридоры в речушках по три метра глубиной! Что гонит их по эволюционной лестнице вперед? А что будет, когда они пробегут еще пару ступенек? Будут останавливать пули усилием мысли? Телепортироваться за сотни километров от Зоны?..

… Воздействие радиации — объяснение для передовиц желтой прессы. Радиация, похоже, сама есть результат выкрутасов какой-то неуловимой силы… Просто выбросами разворотило могильники с остатками ЧАЭСовского металлолома и покореженных топливных сборок, раскрошило как сталкера на комариной плеши, разбросало — вот вам и радиация… Да и искажения гравитации, электромагнитный «белый шум» оглушительной мощности — это все побочные дети некой сущности Зоны, отзвуки ее дыхания. А слушая лишь отзвуки — главное не постичь. Системный подход нужен, а то люди гибнут за научный прогресс — а он забуксовал на месте…

Словно в подтверждение последних возгласов в столовой возник офицер «Долга» в перемазанной, местами порванной форме и с «Калашом» без рожка со смятой ручкой, который он держал за ствольную коробку как монтировку. Обычно эти витязи одеты как на смотр — а тут явно что-то не так. Недобрым пахнуло от его усталого, сосредоточенного взгляда. Он явно только что «оттуда». Значит…

— Вынужден прервать ваше собрание. Медиков прошу незамедлительно прибыть во второй терапевтический корпус. Остальным просьба сохранять спокойствие и разойтись по местам проживания до особого. Пока все. — И первым вышел из помещения.

Народ молча и сосредоточенно покидал палатку. Выход был недалеко от главных ворот лагеря и в прозрачном свежем полумраке заката там все отчетливо увидели замызганный по башню БМП, за которым стальным тросом была прикреплена за бампер еще более замызганная и помятая «Нива», совсем без стекол и без одного из задних колес. Над только что заглушенным мотором бронемашины колыхался волнами горячий воздух. Все люки БМП и двери авто были распахнуты, возле них уже копошились люди в халатах, им помогала охрана и еще один наскоро перебинтованный «долговец» и, как показалось Борису, там же мелькал его тезка. Кого-то вытаскивали и клали на носилки, кто-то еще стонал из десантных отсеков БМП… Охрана лагеря не позволила посторонним мешаться на пятачке и вскоре невольные свидетели с мерзкой тяжестью на сердце уже сидели по «казармам» и гадали, что могло произойти. Ясно было одно — это все, что осталось от полутора десятков их коллег из «Зверофермы»…

* * *
На следующий день все более-менее выяснилось. Хотя в небе не прекращая стрекотали поднятые с вечера «Ми» и «Апачи», а на земле вокруг лагеря возник круг обороны из нескольких БТР и БМП с «ч-форовцами» и «долговцами», предосторожности были тщетны. Никаких атак мутантов из Зоны или подобных напастей не было и не предвиделось. Просто «звероферма» вдруг оказалась рядом с центром одной из разновидностей локальных Выбросов. Их сложнее изучать, так как их не фиксируют стационарные лагеря периметра, а «покрытие» мобильными сканерами аномалий ничтожно — в Зону ходят одновременно три-четыре группы ученых, не больше. Авантюристов с доморощенными приборами, полным отсутствием научных знаний и богатой фантазией в Зоне хватало, но толку их «исследованиях» и «правдивых свидетельствах» не было ученым никакого.

На ферме в тот день все шло как обычно — разведка местности вокруг на предмет блуждающих аномалий, поиск плотоядных обитателей Зоны, давно облизывавшихся на откормленных питомцев фермы и экспресс-радиометрия шли своим чередом. Борис Юрьевич и двое офицеров прочесывали давно изученную местность вокруг лагеря, каждый со своей повседневной задачей, как вдруг все почувствовали примерно одно и то же — что-то нестерпимое, пронизывающее каждую клетку, обволакивающее захлестнуло все вокруг. В нестерпимой тиши без единого крика птицы или шелеста листьев их словно парализовало. Вместо дуновений ветра воздух, словно загустевший студень, обволакивал и ритмично покачивал их и все вокруг. С трудом преодолевая удушье (этот студень еле-еле втекал в легкие и с трудом выталкивался из них), троица за пару минут совладала с животным ужасом и, объяснившись знаками, стала продвигаться к лагерю. На ходьбу, по-видимому, это уже не было похоже — они потом говорили, что шли как по морскому дну в акваланге, буксуя на цыпочках, раздвигая воздух руками и перебарывая полуобморок от асфиксии. На самом подходе к большой поляне, в центре которой располагалась «звероферма», их пришлось испытать то, что чувствует рыба на мелководье в восьмибальный шторм: их сбивало с ног, мимо них, как в замедленной съемке, колыхаясь, «проплывали» в воздухе обломки деревьев, их лагерный скарб вперемешку с вывороченными кусками почвы и судорожно барахтающимися бывшими «подопытными»… Здоровенный «Урал», единственный их грузовик, описал вдали причудливую волнистую траекторию и почти беззвучно, плавно расплющился о грунт. А над лагерем, до которого, осталось непреодолимых триста метров, апокалиптически неумолимо и беззвучно вращалось, перемалывая в куски все и вся, то ли торнадо, то ли воздушный водоворот… В конце концов наша троица изнемогла и на время отключилась, видимо — захлебнувшись.

Мрачный итог катаклизма: трое чудом уцелевших на периферии выброса нашли еще троих коллег, сильно помятых и чудом отброшенных течением от смертоносного эпицентра «шторма». Тела остальные девяти они обнаружили вблизи бывших построек. Некоторые из них задохнулись от слишком загустевшего воздуха в эпицентре, кого-то невидимые струи свернули в спираль и перемешали с землей и хламом. Все постройки, оборудование, вольеры и транспорт были перемешаны с вывороченными деревьями и землей. Выжившие питомцы фермы расползлись по Зоне, став, наконец, долгожданной поживой для дикой Зональной фауны. Уцелевший, благодаря своим немалым тоннам веса и советской непробиваемой конструкции, БМП и, несколько раз перевернувшаяся, но вставшая на уцелевшие три колеса «Нива» — вот и все, что осталось от материально-технической части. Из всей электроники уцелел только переносной радиометр Бориса Юрьевича. Когда нашли все тела, было решено пробиваться к «Искателю», чтобы до темноты выйти из Зоны и сообщить своим. Без связи, с лопнувшими фарами и постоянно глохнущим дизелем, рискуя вляпаться в какой-нибудь свежесозданный Зоной «сюрприз» на дороге, они доползли до периметра…

Автор Данис Халиуллин
11 ноября 2003 года

Скрытая тьма

  Скрываясь во тьме

— Наливай! — сказал один сталкер, с громким звуком опуская стакан.
— Так ты говоришь, что нам надо дождаться наступления темноты? — сказал второй, убирая флягу с водой.
— А ты мозгами пошевели! Естественно пойдем ночью, не будем же выдавать свое присутствие другим охотникам за артефактами?

Первый сталкер протер запылившееся стекло бинокля и начал исследовать зону АЭС.

— Это понятно, а из чего эти артефакты… из золота? — наивно спросил второй
— Это обычный кусок ржавого металла, добытый в необычных местах, идиот!
— Не понял.
— Понимаешь, есть много людей, которые желают разжиться необычными предметами ну там унитазом с потонувшего Титаника и прочими идиотскими мечтами богачей. Катастрофа на Чернобыльской АЭС тоже не стала исключением, но как ты знаешь простым смертным в зону попасть нереально, она по сей день очень хорошо охраняется, да и встреча c мутированными животными мало кому покажется приятным. — Закончил первый, отложив в сторону бинокль.
— Понятно, коллекционеры значит. Лично я дома никогда бы не держал кусок радиоактивного унитаза.
— А ты представь, что у тебя все есть и больше не куда тратить деньги?
— Да я об этом мечтаю!
— Ну и куда бы ты девал деньги? В благотворительность? А вот ни фига! Всем известно, что многие богачи просто скупердяи, жлобы по-нашему. Вот любят они искать приключений на свою задницу, в смысле посидеть на радиоактивном унитазе.
— Хм, возможно ты и прав. Может, хватит про сантехнику? Лучше о деле поговорим. — Второй сделал глоток воды.
— Да о чем здесь говорить? Вон сам посмотри столько охраны, — первый протянул бинокль, — потом ближе к двенадцати ученые подтянутся.
— Ученые?
— Слушай, ты сталкер? — презрительно спросил первый
— Сталкер.
— Сталкер должен быть осведомленным?
— Должен.
— Тогда почему ты задаешь такие тупые вопрос?! — первый уже переходил на крик, — Ученые делают замеры радиации, неужели не ясно?
— Ясно, я же просто воин и мне не надо знать все эти тонкости. Ой, кто это? — второй показал рукой в сторону АЭС.
— Может, дашь мне бинокль? Я, знаешь ли, не такой зоркий как орел!
— Извиняй, держи. — Виновато сказал второй, передавая бинокль.
— Кого я вижу! Это же Страйкер! — с нескрываемым удивлением сказал первый
— Какой еще Страйкер?
— Этот военный сталкер тот еще мародер, опять воровать пришел! Еще экипирован-то как, напялил противорадиационный костюм. Так сиди здесь, шлем не выключать, ты должен быть все время на связи.
— Так точно, командир. А как называть друг друга будем? Нужно позывные придумать.
— Хоть одна умная мысль у тебя сегодня. Короче ты будешь Страйдером, а я…
— А ты Скримером! — перебил его второй.
— Почему это я Скример?
— Да потому что орешь все время!

— Что ты сказал, я не расслышал? — разговор грозил закончится потасовкой.
— Да ничего особенного командир.
— Ты у меня еще попляшешь новичок! Да я тебя в комариную плешь загоню!
— Куда?
— Потом узнаешь.

Охота на Страйкера

Скример засунул нож в обувь и показав средний палец Страйдеру, бесшумно направился в сторону Страйкера. Он бежал, то и дело озираясь, каждый свой звук он принимал за посторонний, будь то шелест травы или хруст старых веток под ногами. К счастью поблизости не оказалось ни одного охранника. Страйкер уже скрылся в здании. До цели оставалось тридцать метров…двадцать. Внезапно раздался глухой выстрел, звуковые детекторы на шлеме Скримера мгновенно засекли этот звук, Скример резко пригнулся, пропустив летящую пулю над головой, но датчики засекли еще один свистящий звук. Свинцовая пуля летела прямо по направлению к нему, за несколько метров до Скримера пуля неожиданно изменила траекторию и улетела в даль.

— Комариная плешь! — в ужасе подумал Скример и ловким движением отскочил назад.

Над его головой пролетела птица, которая на секунду замерла в зоне плеши, и с диким криком ее разорвало на части.

— Нефиг летать где попало — съязвил Скример. — Что ж, делать нечего. Надо идти в обход.

Он достал прибор размером с обычную шариковую ручку предназначенный специально для определения размера плеши, наведя на место, где разорвало птицу, из ручки вырвался яркий зеленоватый лазер, Скример посмотрел на маленький экран, на котором высветилась надпись «Diameter 10 m»

— Что-то мало, видимо сегодня спад аномальной активности, впрочем, мне же лучше.

Обойдя опасную зону стороной, он услышал шипение в шлеме, а затем голос Страйдера.

— Скример что у тебя там, я видел какие-то лучи.
— Все в порядке Страйдер, это было то место, куда я хотел тебя загнать!
— Не ори так! Пчелиная плешь что-ли?
— Ну-ну, пчелиная! Комариная, болван!
— Пчелиная, Шмелиная какая разница?
— Хватит трепаться, мне надо поймать этого подонка, я думаю, стрельба по мне его рук дело, ты лучше следи, чтобы меня не застрелили. Увидев любого человека, докладывай мне, понял?
— Так точно. Слушай, а что это за кнопка такая…

Связь оборвалась.

— Мда не везет мне с напарниками, одни идиоты! Наверняка кнопку выключения нажал.
— Я все слышал Скример. — послышался шипящий голос Страйдера.
— Ну и молодец, я сказал конец связи всё.
— Мне конечно по…

Скример не стал дослушивать. Он тихо шел внутри здания, стараясь как можно меньше издавать звуков.

— Пшш… Скример! В твою сторону направляются несколько охранников, как слышишь?

Ответом ему были выстрелы.

— Страйдер, етить твою за ногу! Из-за твоей болтовни тут перестрелка началась, а у меня из оружия только нож!
— Ну ты же сам сказал, что если кого увижу сообщать.
— Заткнись! Срочно беги сюда с пушками!
— С какими?
— Бери АК, что как маленький!
— Без проблем, жди.

Страйдер повесил на плечо два автомата, взял патронов и парочку гранат для полной экипировки.

— Я уже бегу!
— Давай шевели копытами у этой сволочи патронов как грязи!
— Окей.
— Стой! Я должен тебе рассказать про комариную плешь это невидимое гравитационное поле с мощным разнонап-равленным ускорением. Разрывает на части любое попав-шее живое существо. Типичные признаки это необычные вмятины в полу, изогнутые в восьмерку металлические объекты, самый просто способ понять, где оно находится это бросить камень, если он изменит траекторию полета, делай ноги!
— Ты сам понял что сказал? Представь себе такую картину сталкер бежит и кидается камнями, так в психуш-ку можно загреметь. — Страйдер веселился.
— Ты чего такой радостный сволочь? Напился что ли? Меня пристрелить могут, а он тут шутки шутит!
— Хуже водки лучше нет! Давай я лучше анекдот тебе расскажу:
— Мама, ребята в школе говорят, что у меня слишком большая голова, и обзывают головастиком. — Так дай им за это по шее. — А они от меня по узким коридорам убе-гают!
— Да пошел ты! — Скример оторвал микрофон от шлема.

Скример лежал на полу, прикрывая голову руками от ос-колков разбиваемого пулями окна.

— Нет времени ждать надо что-то делать.

Дождавшись когда у стреляющего закончатся патроны, Скример выскочил из укрытия и буквально через несколь-ко секунд столкнулся со Страйкером, не теряя времени Скример ударом ноги выбил автомат из рук мародера.

— Получай шакал позорный! — С этими словами Скри-мер врезал прикладом автомата по голове.

В это время Страйдер бежал сломя голову, камнями он не кидался. Завидев охранников приближающихся вплотную к эпицентру выстрелов, он закричал.

— Лежать, стоять!

Крики мгновенно привлекли внимание охранников, не го-воря ни слова, они начали палить в него.

— Стоять, лежать, сидеть! — от страха вопил Страйдер, ложась на землю
— Определись баклан! Мы не можем делать всё одновре-менно.
— Баклан? А ну получайте, шакалы волосатые!

Страйдер снял с пояса осколочную гранату и прицельно кинул в охранников.

— Ложись, граната! — кричала охрана.

Рвануло, будь здоров, охранники с нечеловеческими криками разлетелись как кегли, складываясь в одну кучу.

— Вот так-то хлопцы! Ни одна сволочь не имеет право обзывать Страйдера!

Страйдер пробежавшись по трупам, добежал до укрытия своего командира.

— Скример, ты где? Пришел убийца охранников и великий спаситель рода человеческого! — Страйдер чувствовал себя богом.
— Страйдер, ты мент?
— Какой мент? Конечно нет.
— Тогда нахрена прибегаешь, когда тебя уже ни кто не ждет? — взвыл Скример.
— Я вообще-то с охранниками сражался. Ты его убил? — Страйдер осматривал лежачего сталкера.
— Нет, только оглушил. Жаль веревки нет, а то связали бы.
— Веревку я взял! — Страйдер обрадовался, что наконец-то сделает одолжение своему командиру
— О, великий Страйдер, чтобы я без тебя делал! Ты совершил поступок глобального масштаба!
— О, не стоит благодарностей командир, я всегда рад помочь ком…
— Молчать! Давай сюда веревку.

Скример отрезал ножиком приличный длины кусок веревки и словно сотрудник психиатрической больницы обмотал Страйкера с головы до ног и прочих причиндалов.

— Хорошая мумия получилась — подтрунивал Страйдер.
— Главное не мумия, главное прочность! — Затягивая узел, изрек Скример.

Аномалия

К Чернобыльской АЭС, сверкая фарами во тьме, подъехала машина-убийца под названием «Газель» остановившись в области четвертого блока, из машины вылезли люди больше всего походивших на космонавтов.

Услышав голоса, Скример осторожно высунувшись из окна, заметил, как в их сторону направляются «космонавты».

— Страйдер, шухер! Сваливаем отсюда, тут ученые подъехали.
— А что с этим делать будем. — Страйдер тыкал ногой в мародера.
— Как что? Придется забирать с собой, ты же не хочешь, чтобы он все про нас рассказал? Так что поднимай тельце и бегом в кусты.
— А что сразу я? — Страйдер явно не хотел быть грузчиком.
— Да потому что ты шкаф! Только ты сможешь поднять эту тушу в скафандре.

Страйдер не стал спорить с командиром и покорно взвалил на свои плечи сталкера. Они хотели вылезти в противоположное от двери окно, как вдруг раздались крики и выстрелы.

— Что происходит Скример?
— А ты сам посмотри — пригласил командир.

То, что увидел Страйдер невозможно описать. В воздухе повисло прозрачное облако, которое было заметно по странным искажениям реальности в его центре, это было похоже на колыхание волн в море. Но не это повергло его в шок, а то, что натворила эта аномалия. Вся земля была залита кровью, на земле валялись руки и головы, оставшиеся от ученых. В одно мгновение их трупы мигом исчезли, оставив от себя только кости.

— Сталкеры называют это «Мясорубка». Это ловушка, которая постепенно накапливает заряд и разряжается на живое существо. В отличие от комариной плеши кидание камней в зону аномалии ни к чему не приводят, так как она

действует только на живые организмы, состоящие из плоти и крови, а так же на животных, которые получили приличную дозу радиации в зоне АЭС. Когда я увидел это в первый раз, я тоже был шокирован.
— Я не могу здесь больше находится, клал я на всякие аномалии.
— Но-но! Пока не найдем артефакты мы никуда не уйдем.
— Ищи свои поганые артефакты, а я лучше домой.

— Ты, кажется, многого не понимаешь, новичок! — зловеще произнес Скример. — Если ты уйдешь тебя или убьют или сожрут местные мутанты, рассказать тебе кто здесь обитает? Ты ведь не знал о слепых псах, которые встречаются стаями по несколько десятков особей, у которых в результате многочисленных мутаций видоизменились скелет и мускулатура, атрофировалось зрение, развился иммунитет к радиации? А о крысиных волках, которые во время голода пожирают своих сородичей? На каждые десять крыс приходится один крысиный волк. И про карликов не слышал? Я тебе с удовольствием опишу их это такие желто-белые уроды, обитающие в подземельях, глаза их очень чувствительны к свету и слепнут при ярком освещении. Обожают устраивать ловушки на сталкеров и ученых.
— С меня хватит этих ужасов, мне было достаточно аномалий. — Страйдер бросил тело сталкера — мародера и направился к выходу.
— Я думал ты воин, а ты оказался обычным трусом, хотя не мне решать. Лично я предпочту сгинуть здесь сражаясь с этими тварями, чем насиживать мозоль на заднице, смотря ящик и запивая все это паршивой кока-колой…
— Твари говоришь? А ты разве артефакты ищешь не ради денег? — спросил напрямую Страйдер.
— Это было 2006 года, 12 апреля… — начал свой рассказ Скример
— Вот только не рассказывай мне байки про то, как ты потерял отца, мать, про то, как ты утопил в унитазе резинового утенка. — Страйдер откровенно стебался над ним, но заметив что, Скример стал серьезным как никогда раньше, он замолчал.
— Вот этот день я находился в нескольких километров от этого места. Стало необычно ярко, на небе исчезали облака, затем раздался грохот, земля затряслась под моими ногами, я упал на землю, из носа и ушей потекла кровь, яркий свет ослеплял и выдавливал глаза. Я думал, что настал конец света или опять повторялись события 1986 года. От боли я потерял сознание. Очнувшись в больнице, я узнал, что взрыв произошел в километре от АЭС, Весь персонал погиб мгновенно. Так же много людей попали в эту зону — зона ада, так я ее прозвал. Ни кто не организовывал спасательные операции из-за того, что в зоне действовали странные аномалии. Прошло несколько месяцев — зона ада увеличилась и поглотила пять километров окрестностей. Много правительственных войск, а так же лабораторий исчезло. Рядом с одной из лабораторий жила моя семья. Человеческих останков не нашли. Они пропали без вести…

Скример опустил взгляд.

— Извини, я не знал. — Оправдывался Страйдер.
— Ты иди домой, я сам здесь разберусь.
— Нет!
— Страйдер не надо делать мне одолжений.
— Причем здесь одолжение? Я теперь сам хочу разобраться в этих мистических событиях.
— Как хочешь, — Скример ухмыльнулся, — кстати, слышал такой анекдот:

Сидят два крокодила на дереве. Один другому говорит: — Прикинь, ведь раньше, до Чернобыля, мы зелеными были… — Да, мы еще и плавать умели. — Ладно, пора за дело! Полетели за нектаром.

Страйдер рассмеялся.