«А куда мы едем?»

Она поворачивает голову влево и бросает на меня взгляд и раздраженно отвечает: «Я нанес его на свой GPS-модуля. Это последнее место, куда я ходила смотреть, когда обдув принудительный меня обратно. Она раньше была научно-исследовательская станция или что-то. Есть некоторые документы я так и не успел проштудировать. После этого мы направимся на северо-запад, чтобы сделать немного поиска. Ведь с ума писанину не платит по счетам и у меня слишком мало боеприпасов. Мы будем следовать по этой дороге немного пути. Будьте осторожны и проверьте окрестности на наличие необычных явления.»

Подняв винтовку, чтобы она могла сдвинуть его в сторону Кара проверяет ее GPS-устройство в переднем кармане ее зеленый камуфляжный жилет флэк. Она делает себе на заметку и следовать по дороге на правой стороне всегда проверка зданий на любое движение.

Дорога в плохом состоянии. Выбоины и мусор заставили бы любого автомобильного путешествия, другие, чем в баке, хлопотно. Я нашел себя желающих мы могли бы подбросили в один из вертолетов. Указатели и светофоры явно отсутствует. Те немногие, что остались, были в основном неразборчивыми и они стояли, как болезненно стебли ржавчины. Являясь одним из главным образом путешествовал дорог вне казармы наблюдается явная нехватка чего-либо. Я думал, что было бы хотя бы пару сталкеров или других военнослужащих с нами но мы все в одиночку. Единственный знак кто-либо другой уход пыльный след на полугусеничных БТР, который вышел впереди нас расставить несчастные дороги. Мне кажется, я видел какого-то ученого, вглядываясь в бинокль выделяясь из верхнего люка. Езда на верхней части каретки и комплектования .50 калибра, пулеметчик помахал нам рукой, когда они проходили мимо. Кара проигнорировала его, но я улыбнулась и помахала в ответ. Одиночество является гнетущей, и я действительно рад, что Кара-это со мной.

"Так. Ты когда-нибудь отыскать его. Mikeal я имею в виду. Ты знаешь если ты не хочешь говорить об этом все хорошо со мной. Просто это был мой первый раз… я, Мне немножко страшно, — я заставил себя.

"Послушай это, наверное, лучше если мы по-прежнему молчал. Чем меньше внимания привлекает сюда тем лучше, " она выглядит как я. Я ожидал более суровых слов, но я не мог с собой поделать. Выражение ее лица смягчается, всегда так мало, и начинается снова. «Ну, я сделал его искать.»

Собирание в мою пользу, я продолжаю нажимать на, «Так ты никогда не найти его. Был он…» я прислушалась к ее продолжить. Единственный ответ-это мягкий хруст гравия под ее сапоги.

Решив, что я действительно должен сосредоточиться на остаться в живых я заткнитесь и посмотрите на левую. Небольшие вкрапления солнечного света для прокалывания сквозь лоскутное небо создавали жуткий эффект колющего через потрошат зданий. Если я смотрю достаточно сильно, я мог почти увидеть… нечто.

"Кара. Я думаю, что кто-то там. Возле универмага. По крайней мере я думаю, что это был магазин, " остановка я киваю туда, где мне показалось, я видел движение.

Тени и свет заставлял ее щуриться, глаза ее как она пытается проник перемешаны беспорядок внутри. «Я не думаю, что что-то там. Кроме того, мы здесь не для того, чтобы…»

Крик. Я слышу чей-то крик, как от боли. Я прерываю ее: «ты слышала это? Может быть кто-то, кто пострадал. Я уверен, что кто-то там!»

«Оставьте его Курт. Если есть что-то там я его не слышал и если это другой сталкер, зачем прятаться там? Что-то не так. Мы должны двигаться дальше.»

Я просто не могу оставить кого-то умирать здесь, когда я мог чем-нибудь помочь. Это не правильно. Что-то заставляет меня переходить дорогу.

«Курт. Курт! Черт побери!» Как я тире через дорогу она поворачивается ко мне и роняет пакет. Плач становится громче, как я взорвал возле входа в здание. Тьма окутывает интерьер с тучи, закрывающие солнце снова. В осколках мебель и большие куски грязи выбили с верхнего этажа насытить уровня земли. Я почти чувствую его рядом. Пыль маслобойки вверх, как я шаг в проем. Звуки, доносящиеся из соседней этаже. Почти как я под водой или во сне, я слышу, как кто-то кричит позади меня, но я не слышу, кто это или что говорится. Неважно, в любом случае. Я так близко.

Я удержаться от соблазна, чтобы броситься вверх по лестнице, но торопиться тем не менее. Коридор, выложенный черной сажи встречает меня сверху. В то время как в относительно нетронутом состоянии, верхний этаж рушится, и я вижу железную балку вырвали из бетона, словно жилы. К счастью, там не так много повреждений, как я опасался. Существует также легкий запах крови. Только одна из дверей открыта и я оформляю мокрый отпечаток руки на дверной косяк. Вторая дверь слева. Перепрыгивая через одну зияющую дыру в земле я сделать его на половину открытую дверь. Полосатый с пыли и грязи дверь еле на петлях на деревянной раме. Это делает немного шума, как я кистью по ней и входите в комнату. Что-то хватает меня за плечо и я мог только подумать, что это враг. Ебать! Мне следовало unholstered мое оружие, прежде чем руки, но я тратить время на это, как я слышу рев в моей голове. Вспышка освещает комнату, и я чувствую, что влюбляюсь. Краткое освещение по крайней мере даст мне время, чтобы зарегистрировать размытые тени. Достаточно, чтобы прицелиться и высади быстрый снимок. Капрал Стивенсон был бы горд.

Боль баночки мне мои чувства, как я ударился о землю сильно. Я потеряла равновесие на Макаров. После долгого жесткого минуту, снова солнечный свет просачивается сквозь разрушенную клетку из комнаты, и я считаю, что смотрю на кровотечение труп гротескной насмешкой природы. Коричневой кожей существо с длинными долговязый конечности и растянутый шеи лежит кровотечение из раны несколько сморщенный. Последним был финал наверняка препинания в лоб. Черновато серое вещество цветов на стену позади него, где она ютилась рядом с разбитой кроватью. Медленно она капает трейлинг пальцы вниз по стене. Кара.

Глядя вниз, я вздрогнуть от боли. Кара? Нет. Это не может быть. Она лежит на боку подальше от меня. Где мой пистолет?

«Кара? Кара, с тобой все в порядке?»

Она не реагирует. Но это не страшно. Это просто, как обычно. С ней все в порядке. Разве не она?

Я подвинусь на ее неподвижное тело. Черт побери все! Где справедливость? Она спасает меня и я убью ее. С криком боли я опустился на пол. Это просто нечестно! Я должен быть один мертвый. Я могу видеть Макаров сверкают на солнце. Было бы так легко. Мы могли бы просто остаться здесь вместе. Я поднимаю пистолет. Едкий дым еще вопросы из бочки. Было бы так легко. Я моргнул слезы из моих глаз и встаньте. Нет, это не закончится вот так. Она дала мне подарок. Это я все испортила, но все в порядке. Она сама сказала; жизнь не справедлива и надо лишь собрать осколки и двигаться дальше. Ну, Кара и я приму этот совет. Моя цель еще не видно, но я могу сделать это. Я буду сталкером. И вы будете мною гордиться.

Автор Дункан Гэвин
5 ноября 2003 года

Посещение | Pilgrimage

^{(Перевод с английского)}

Джошуа Керенский пробралась сквозь мутные щеткой подкладка Prytpyat, его жгучая кровь в каждую Вену, как пасмы из расплавленного железа спирали по всему телу. Он не мог позволить себе быть увиденным, так он бы помчался сквозь густые леса, пока он не прибыл на берега реки, которая распухла и разъяренный ливневых стоков, которые заливают неустанно сутками. Он мог слышать, даже сквозь бурю, ветер и гром, ЧОП лопастей вертолета прочесывают район. Иисус Навин носил полном камуфляже, но он знал, что они бы все-таки обнаружить его с помощью инфракрасных камер. Необходимость заставила его соскребать грязь липкая банка и пощечину слепок его поперек груди, лицо, и какие части его назад, он мог достигать. Он не заморачивался с руками и ногами — они уже переехали с сопротивлением замороженного льда.

Керенский укрылись в лесу на другой стороне реки. Он прислонился к дереву, очевидно, искажено зоны; он сгорбленный и скрюченный в сторону реки с вытянутыми ветками, наклоняясь, хватания, напрягает для удовлетворения stormclouds. Дождь промывке вниз между веток и сквозь листву, рисуя линии в грязи раковины Джош у него накрылся. Он отстегнул дождь капот своей стае, нарисовал красную строку держа его закрытым, и от этого захватывало персикового оттенка рок) несколько больше, чем canteloupe. Это оказалась вырезанная из камня, но Джошуа знал с абсолютной, конечно, что ее источник был не карьер. Он осмотрел ее внимательно.

Джошуа всегда было обращено к рифту. Ну, это то, что он назвал его, но кого он говорил воспринял это как должное, что он имел в виду саму зону. Как и все остальные из-за океана, он слышал об этом в новостях, смотрел, разинув рот, взрывы и доклады странным, необъяснимым возмущений. Для них это была катастрофа беспрецедентных масштабов, легко превосходящей Чернобыльскую аварию в конце прошлого века. Но Джошуа он захватил в легкие и постепенно придушил, пока он не проснулся задыхаясь в темноте, капли пота капает на простыни. Казалось, что пришел Армагеддон, Рагнарек, словно Бог услышал с неба с неистовой мести и пробил дыру в ткани реальности. Джош было обращено на Украине помимо его воли и он не мог объяснить почему. Он продал свое имущество за рубежом и летал в Европу без визы, без оружия, без планирования или даже конкретную цель. Он хотел всего лишь съездить в центр зоны и столкнуться с его источником. Теперь, Джошуа отчаянно стремились выжить.

Керенский сделал больше врагов, чем друзей здесь. Он не мог понять этих наемников, сталкеров и торговцев. Насколько он был обеспокоен, что не было достаточно рублей оставил в мире, чтобы сделать любой здравомыслящий человек оставаться в зоне. Джош был официально получил собственное спокойствие полета, когда он собрал вещи; для него, это путешествие было в тон паломничества, священный путь, что он сам не совсем понимаю. Но когда он смыл кровь с его раны в реке, он был крещен. Когда он охотился, его гнев был очищающим. Когда он приблизился к центру зоны, он отследил его падение в ад по пути трупы, с которыми он сталкивался.

Украинская армия сталкеров была охота ему через зону более суток сейчас. Почти наверняка они хотели, что бы он нес с ним недалеко от места взрыва. Недалеко от Чернобыльской сама, Джош был поиск артефактов — у него кончались деньги и продовольствие было на исходе, поэтому изучение аномалий придется занять заднее сиденье поддержания плоти, а не духа. Несколько рядом -

проходит со смертью за последние несколько недель приняло глазурь с его очей и установить их обратно на мрачную мясо-крючки реальности, которая тем не менее была еще одна, которая сосредоточена на рифт. Каждое действие здесь была та, в которой ты рисковал своей жизнью, но до конца пришел, каждый должен был съесть.

Было сложно пробраться в Чернобыль с окраины рифта; патрули военных сталкеров и существ зоны пачки стало нарицательным достаточно, чтобы сделать стелс срочная необходимых для выживания. Он избегал солдат любой ценой; в одиночестве, он никогда не мог соответствовать их номерам, обучение, и оборудование. Зомби и причудливые телепатов, которые командовали те опустели оболочек из плоти оккупированных многие из сгоревшей громадины зданий, которые усеяли пейзажи. Джошуа позаботился, чтобы всегда стрелять по головам. Он был уверен, что любую каплю человечности, эти упыри все еще обладала могла только молить Бога о конце их жалкое существование. Их вялым, мутным взглядом заставил его палец на курок уклоняться от отвращения до тех пор, пока обойма была пустой. Каждый дом был развалиной и не кровать была в безопасности, так что Джош перекинул себя через ветви деревьев ночью. Ему не прельщала перспектива быть разорванным во сне стаями крыс, обычных существ, которые были ужасно преобразованным излучала ветры, которые пронеслись по сельской местности. Он путешествовал ночью, трассировка овраги и густой кустарник.

Двух дней пути от его базы операций (ржавая хибара не далеко от края зоны), он наконец встал на гребень холма с видом на плоскую гладь, на которой сам Чернобыль был построен, в отдалении. Джошуа счетчик Гейгера был на мгновение тикают, сигнализируя повышением уровня радиации, которому он подвергался; когда он вернулся, он бы, скорее всего, придется полечиться, или по крайней мере счетчик-радиации таблетки. Присел за небольшой сбор из кустов, он взял бинокль из его талии-мешок и осмотрел пейзаж.

Издалека он мог видеть великого покоя стеки Чернобыльского реактора, трещины с возрастом и рушится в местах, вероятно из-за повреждения от взрывов в центре зоны. Ближе к его позиции, но далее к западу он заметил что появился большой многоэтажный дом. Рядом с ним была прекрасная Платформа, на которой была установлена огромная антенна. Более тревожным фактом является присутствие человека на объекте; — транспортные вертолеты были перелеты в поставках и небольшой контингент армии сталкеров в броне охраняли вход и консультаций друг с другом. Бронетранспортер вел треков до передней части здания. Казалось, что военные долго готовилась к визиту. Сбросив поздороваться не стоял на повестке дня; военные должны были враждебны все, что еще дышало. Честно говоря, Керенский не мог винить их. Ты не мог доверять кому-либо в пределах зоны, и человек часто не то, что они впервые появились.

Дорог, связанных с Чернобыльской город на юге и востоке, Prytpyat, который лежал вне поля зрения. Между Джошуа и эта позиция, однако, был небольшой комплекс, что и выглянул краю леса и была подключена к главной магистрали через район только по грунтовой дороге. Окна была выбита, и пятна ржавчины пополз вниз по бокам здания из креплений на крышу он не мог определить. Возможно, там все равно будет что-то ценное осталось там. Джош подождал до наступления темноты, и наблюдаемой военной деятельности от наиболее замаскированные момент он мог. Когда только луна тускло освещенный ландшафт, Джошуа пополз вниз по краю холма в направлении структуры.

Ускользает сквозь юбку деревьев, окружающих здание, Керенский достиг своего фронта. Не было ни одного окна

на первом этаже, и дряхлого признак того, что стоял снаружи был отмечен с кириллицей, наверное, русский или украинский. В любом случае, Джош не смог прочи-тать. Он едва мог говорить достаточно украинский, чтобы купить буханку хлеба, но трещины Серп-и-молот табличка над двухстворчатые двери указали, что в один момент это было правительственное здание, по крайней мере. Парадный вход был заперт, и он взял все Джошуа силы, чтобы разбить его открыть, изгиб дверной коробки, где провел два болта на замке. Его лом согнули, разрушенный.

Толстый слой серой пыли кружевной все внутри — ресепшн, листья посажены карликовые деревья давно засохли и коричневый, кофеварки в углу, что захлестнула с замшелыми зелеными культурой бактерий, что также была иссушена. Кто сказал, что ты не могла жить на кофе в одиночестве? Он мрачно хмыкнул, и шаги его эхом отразился от плитки, его фонарик покраска номера видимыми для него. Лифт, бессилен, никуда не собиралась, но там была лестница, ведущая на верхние этажи и в подвал. Над землей, этот объект был разрушен, электроники сплавил, письменный стол выжженной. Пересохшие скелеты лежали против своих стульях и на полу, люди скорее всего сначала опалило жаром взрыва, их волосы и кожу плавления, и убит тяжелого радиационного отравления вскоре после этого.

Джошуа чувствовал, что судебный офицер, но ему не было противно на это больше. Он видел достаточно трупов в зоне, он привык к ним. Он с любопытством присел, разглядывая кости. Он был очарован смертью; он был везде. Вернувшись домой, он бы просто не обращал внимания. Похороны были рутиной. Занятно было неизбежно. В каждый подоконник, насекомых лежал животом вверх ногами свернулась в клубок к себе, но мало кто комментирует. Но поскольку он отважился войти в зону, Джошуа стал свидетелем более чем несколько преображений в небытие. Он теперь твердо верил в каждого человека душу — духовную половину, которая была сожжена, разорвана бесплатно, и погас, как candleflame как их тела не удалось. Он ужаснулся пропасти.

Керенский вернулся к лестнице и прошли несколько лестничных пролетов, подземных, ни одна из которых не имела входы подключение к другим полом. Внизу Джош обнаружил дверь, которая была клавиатура, которая все еще действовала, и не было никакой ручки на двери. Это, должно быть, имели альтернативный источник энергии какой-то. Джошуа легонько подул на клавиатуре, задевая рыхлую пыль, как только мог, его дыхание. Четыре клавиши слева слабые отпечатки шесть-год-старый отпечатки пальцев. Он старался каждую комбинацию и дверь открылась, тихо сползая влево.

Подвала была оставлена совершенно нетронутой. Джошуа направился вдоль по длинному коридору, минуя лифт, который открылся широкий, с высоким потолком комнату, которая оказалась лабораторией. Большой нержавеющей стали холодильник стоял у боковой стены, рядом с картотекой, и прямо против них на другой стороне комнаты стояла Платформа — точнее, что-то вроде операционного стола. Стенд рядом с ним занимал различные хирургические инструменты. Оба холодильника и шкафа было какое-то время-отпустите блокировку, так что Иисус Навин вел через очередную дверь. За ней был проход, который вел вниз, резко повернулся и долго halway, открытие в другую комнату.

Армированный плексиглас вдоль стен с каждой стороны каждой панели с кругом из отверстия в голове-уровень, и небольшое прямоугольное окно, через какие элементы может быть принят. Керенский быстро понял, что это были приемники-распределители, каждый из которых содержит одну согнутую фигуру, clothesless, без жизни. Джошуа ворвался его винтовки через стекло ближайшего к нему, что он прокололся и с прожилками трещин, как тонкая паутина. Прошло несколько направлений с запасом его Калашников выбить листа, шатающейся своего места и на полу камеры. Подперев лист, Джош осмотрел тело.

Свернувшись калачиком в позе эмбриона, он, несомненно, был прав в одной точке, но сейчас сходство было только в форме. Все тело было затвердевшего в какой-то минеральный состав, почти под цвет кожи. Джошуа носился с идеей, что это могут быть манекены вытесал какой-то камень, но детали были слишком мелкими. Мимику подражал чисто агония: веки согнут внутрь, губы были гротескно втянутым в клубок боли, и брови нахмурила густые катится по его лбу. Отпечатки пальцев остались нетронутыми, и каждый изгиб был соразмерным, анатомически правильные. Если бы это были статуи, их артисты заслужили выставок и студий, старательными учениками и СМИ достаточно внимания, чтобы сделать их в отшельники — но, учитывая обстоятельства, он был уверен, что эти тела были человеческими.

Используя каблуком сапога, Джош разорвала голову и положил ее в свой рюкзак. Эти были вызваны anomolies? Или, возможно, результаты правительственных или военных экспериментов? Как может плоть и кровь превращается в вещество так же трудно, как кость, он покрыт?

Джошуа услышал щелчок, и в сплит-мгновение он почувствовал что-то холодное и острое совать его обратно.

«Стой!» песчаной голос кричали, на украинском языке. «Медленно опустите ружье! Положите руки за голову!» У него не было выбора, кроме как подчиниться; он положил ружье на землю и поднял руки. «Вы ввели несанкционированной зоной! Вы будете следовать моим приказам, а если вы делайте резких движений, вы будете убиты.» Его вели из камеры на байонет-пойнт. На середину зала, Джошуа услышал треск голос через радио. Солдат помолчал, и Джошуа инстинктивно боялись его представлении своей позиции; он очень хорошо знал, что после того, как он был допрошен, он вполне может стать одноразовой. Он пробил.

Керенский пригнулся, его подметать ноги за его спиной и вокруг солдата за лодыжки, потянув ее к себе, как он сматывается своего тюремщика с резким ударом локтем, сбивая его на землю. Его штурмовая винтовка выпала из его рук, бегающие без толку по полу. Джош тут же нырнул вперед и, обнажив нож. Он погрузил его глубоко в шею солдата и вырвал его поперек, заглушая крики агонии и ужаса, с одной стороны, как забулькало жизнь из своей жертвы. Тело под ним дернулось и бешено пыталась вырваться, но он ослабил и наконец обмяк. Джошуа вдохнул молитвы для солдатской души и для Бога прощения, как голос на память, потому что более напряженный вопрошающий тон.

У него не было времени. Джош бросился, как бесшумно он может вернуться в клетку, чтобы извлечь его АК и рюкзак, взяв на военного сталкера пистолет и клипы он мог найти из организма. Как он вернулся в лабораторию, он услышал murmers. Ползет вверх, он подставил свою спину под одной из стен и увидел ноги двух сталкеров под столом рядом с дверью. Он ничего не мог услышать за его спиной, и играл. Он покатился по полу лаборатории, ракушками звеня по плитке как он распыляется линии выстрелов в двоих солдат. Поток крови вырвался на стену позади них, и они кричали, как они рухнул на землю. Их пушки обстреляли с рефлексивным сжимая их триггеры, и пуль срикошетила от холодильника и шкафа рядом с ними. Их объединили кровь на полу, и Джошуа взял некоторые документы из стиснутые руки одного, который оказался офицером. Его коммуникатор зашипел, со статическими, и Джош склонил голову аккуратно, запоминая лицо мужчины.

Как он стал настолько искусен в убийстве? Джошуа был клерком, прежде чем он придет в Европу. Он покачал головой и крепко сжал винтовку как страдания сменились страхом. В Украине он бы быстро научился реагировать со страхом — вроде тех, что заточены рефлексы, зная, что твоя жизнь зависит от каждого теста, все свои инстинкты

и интуиция вас подчинить себе. Без нее он бы не продержались так долго, и он не собирался умирать сейчас. Джошуа начал взбираться по длинной лестнице обратно до уровня земли. Дойдя до первой двери, он мог услышать звуки активность, возможно в здании или вне его; он не мог сказать. Вместо этого, он прошел первый этаж и бесшумно поднялся по лестнице вверх на крышу, чтобы он мог получить выигрышную позицию.

Когда он достиг крыши, Керенский мог слышать урчание моторов и крики людей на фронте здания. Небольшой проволочной сеткой окно приоткрыл другой солдат на вершине здания, но поле его зрения было ограничено; Джош не мог быть уверен, что если там было больше. Сталкер отрубился зрения. Джошуа приготовил пистолет с глушителем, надеясь сделать тихо выйти и пройти из резиденции незамеченным. Он взломал дверь, приготовился его оружие и несколько раз выстрелил в спину, и он упал на землю. Удача улыбнулась на его и часовой был один. Иисус Навин не остановил, чтобы взять патроны. Проверка позади здания, там не оказалось никаких войск, поэтому он спустился с крыши и ухватился за оконную раму на втором этаже, прыгали на землю. Он проворно юркнул в лес, и как только он был достаточно далеко, он убежал, пока его ноги горели и ныли его легкие.

Джошуа открыл глаза и стряхнул с себя сон воспоминания, оказавшись под деревом у реки. Он посмотрел в безжизненные глаза своего приза, который тонко обтесанных тайна. Дождь стекал каждую морщинку, каждую складку в ужасающей гримасе боли в руках. Все это было так неестественно, оно шевельнулось что-то под ложечкой, и он стал плохо себя чувствовать, стошнит. Нет — нет, это была радиационного отравления. Он был слишком далеко в зону, слишком много воздействия. Он совал рад таблетку и проглотил сухо. Сколько он будет получать за это бестелесные головы? Это было так непохоже на все, что он когда-либо видел прежде, что-то он не смог объяснить. Он вообразил бы его как минимум несколько недель рационов, некоторые боеприпасы. Возможно, некоторые понятия о том, что вызывает это безнадежно перекошена земли. Если бы он мог благополучно добраться до следующего города, он мог бы, наверное, забор головой ученый он был знаком с там. Если не…

Вертолет лезвием нарушил его ход мыслей, как многие задних стволом в сторону его позиции, он мог услышать это на расстоянии. Поскользнувшись на его пакет, он побежал вглубь леса, танцы через подлесок, вокруг валунов, под лаги, через папоротники. Задние наступали на его позиции и позади него он заметил полосу света, вызванного вертолета floodlamps. На этот раз, он не был уверен, он бы даже ордер на допрос. Он бежал до тех пор, пока все его тело горело и он чувствовал как будто он дышал густым, пластиковые дыма.

Наконец фары обучение по ним; и через громкоговоритель, а злой человек закричал на него украинский. Затем они обстреляли его пушки гатлинга, сколов журналы и рвать в грязи у его ног. Джошуа нырнул за деревья и бросил ему руки за спину, стреляя дико. Он знал, что он никоим образом не может проникнуть в задние доспехи, так что все, что он мог сделать было бежать, пока его ноги обессилели, и он умер в одиночестве в этом забытом Богом шрам, это ямы на лице земли. Он попытался сделать зиг-заг структуры, ныряя в небольшие овраги, и через подлесок в поисках укрытия. Джош мог ускользать от них на мгновение в темноту, но их тепловизионные системы могут отслеживать теплоотдаче его нагрузке.

Он бежал, пока он не почувствовал легкое дрожание, и замедлился, прячась за толстое дерево. Земля дрожала, и вдруг он заметил, что деревья перед ним медленно гнуть. Листья и пыль поднялись над землей и фильтруется через ветви до точки, выше лесного навеса, и Иисус Навин пошел на попятную против тяните его собственное тело. Каждый шаг стал бороться, как он осторожно двинулся прочь от колодца гравитации, а затем задние набросились

на него, свою позицию бреющего полета. В floodlamp ударил ему в глаза ослепительные вспышки и залп выстрелов поймал Джоша в предплечье и плече, вертела его тело безвольно на землю. С его здоровую руку, он ухватился за ствол дерева рядом с ним и боролся беспомощно в сторону крышки.

Задние вздыбится, как он пришел вокруг в поисках другого перевала, и взбрыкнула сначала нежно. Роторы начали крутится медленнее и руль тянуло за ним, подальше от Джошуа. Выстрелы прекратились, как башни качнулся прочь от него снова и он мог слышать стволы деревьев ниже крекинга под давлением, лишенные ветвей и хвои, и грохот вместе громко в центр гравитационной аномалии, позволяющей коричневый комок грязи и органической мульчи над поляной было создание. Задние понес вперед, пытаясь вырваться из гравитационного колодца, но не смог. Нескольких метрах от него, землю сама разжалась с оглушительным рвать как всего дерева был вырван из земли, и дерево стволом вверх, ударив вертолета роторов. В одно мгновение сам самолет был разработан в аномалию. Его стали застонал под давление, изгиб, потеря устойчивости, и, наконец, накладываются один на другой, а вокруг растет, закручивая сферу материи. Джошуа не мог слышать крики экипажа за ухо-сокрушительное, замученный стон из легированного металла, что раздавил их. Топливный бак взорвался, вызвав кольцо из мусора, чтобы набрасываться вокруг поляны, только чтобы быть оттянуты назад и вверх в аномалию.

Джошуа провел несколько минут, пытаясь уползти, но он в конечном итоге достиг безопасности и может бандаж его раны. Удача улыбнулась ему; ни крупной артерии или нервы били, но он требует медицинской помощью как можно скорее. Кровью была большая вероятность, если он не мог излечить их потоком крови. Между тем, закрученного шарика из металла, грязи, и дерево продолжало привлекать свободные грязи и растительных остатков из грунта, выкопать кратер из лесной подстилки. Бог руку сжимал в кулак и раздавил его врагов. Керенский чувствовал себя благословил, помолился и через кровь капала из его носа.

Джошуа вышел к краю леса. В отдалении он мог видеть маленький городок; он не мог быть уверен, что один. Он бежал так долго без компаса или ссылку на карту, что он был полностью потерян. Все, что он знал наверняка о его положении было то, что он был все еще в зоне; он не видел или был остановлен военными пограничных патрулей во время своего побега. Но из города он мог получить лечение и вернуться к Prytpiat, съесть его первое горячее блюдо в дни, и запастись боеприпасами. Он решил найти ответы на некоторые вопросы об этих кальцинированных телах, а затем погрузиться еще глубже в зону, в сторону рифта себя.

Мышиный перевод с английского
(потом доделаю)

Автор Саня
5 ноября 2003 года

Нет выхода

  Боже мой, выхода нет из Зоны. Непонятно почему на блокпостах усилилась охрана, даже на некоторых есть спецназ.

Я обыкновенный сталкер — новичок, вляпался на первом же деле. Бродя по зараженной земле уже больше часа, я наткнулся на заброшенную деревню. Судя по виду деревни, жителей в ней нет. Я сделал ещё несколько шагов, и увидел целый дом. Ну сказать что он прям целый не могу. Открыв дверь, я залетел в дом и выпустил очередь. Мне рассказывали сталкеры, что у мародёров появилась идея как как избавляться от врагов, засядут в доме и ждут когда ты войдёшь, а когда зайдёшь делают из тебя дуршлаг.

Я лёг спать, в обнимку с автоматом. Утром, я начал ходить по дому.

— Жрать нечего.

Вспомнив что в рюкзаке есть паёк, я достал его, и жадно разорвал обёртку. Я сразу понял что делать мне здесь нечего, и спокойно направлялся к двери, и быстро рванул на пол. Через окно было видно как бродил «контролер». Он вёл себя как будто только что родился, неосторожно ходил и заглядывал в каждое окно. Когда я начал перезаряжать автомат, то с ужасом увидел, что обойма пуста. Но рядом лежал топор.

Контролёр спокойно подходил к моему дому. Заглянул в окно….

Я взмахнул топором, раздался ужасный рёв. Его тело упало на землю, и судорожно дёргалось.

Собрав вещи, я пошёл по дороге. У меня бегали мурашки по коже, патронов нет, детектор аномалий не работает, мне казалось, что сейчас выпрыгнет стая слепых псов и разорвёт меня. Но всё обошлось, на первый час. Пройдя около километра я замер на месте, впереди меня лежали останки человека. Его разорвало на части. Применив самый простой метод, я бросил камень. Как и должно было быть, камень полетел в другую строну, в мою. Он влетел мне прямо в лоб. Боль была настолько сильная, что я потерял сознание.

— Очнулся… — усмехнулся старик сидящий рядом.
— Да, хорошо ты аномалии находишь.

Открыв глаза, я стал думать. Где я? Голова была перебинтована. Я начал осматриваться, в доме мебели не было, только тумбочка, да и то без дверки, на ней стояла бутылка водки. На кухне горел свет, оттуда доносились маты старика.

— Сука! — Громко заорал старик и, судя по звуку, что-то раздавил.

Он спокойно подошёл ко мне, и протянул тарелку с едой, и кружку чая.

— От этих тараканов спасу нет. Величиной с крысу.

Я его перебил и спросил:
— Где я?
— Да ты парень не дёргайся, всё нормально. Слава богу ты камень не большой кинул, а то бы тебе башку пробил. А ты сталкер так?

Я с трудом ответил:
— Да.
— Ну вот и хорошо. Меня зовут Александр Петрович, а вообще я торговец. Я сразу понял, что ты новичок. И есть у меня к тебе одно дело.

— Я слушаю!
— Один мой приятель, командир блокпоста, который меня снабжал едой, оружием, деньгами, куда-то пропал. Некоторые солдаты говорили, что он просто взял и ушёл. Похоже, его увёл контролёр или ещё какая нибудь нечисть. Найди его и приведи сюда, хорошо заплачу! Ну что, согласен?

Я подумал и ответил:
— Хорошо. Но у меня условие. Когда я приведу командира, ты вытащишь меня отсюда.
— Ну, не знаю. Я сам здесь торчу уже неделю, мне тот вояка помогал.

Мы ещё выпили чаю. Послышался тихий стук в дверь, оттуда доносился чей то голос:
— Петрович, открывай это я!

Торговец неуклюже встал со стула, и пошёл к двери. В дом вошёл сталкер в чёрном обмундировании. В руке у него был АК-47 с подствольным гранатомётом. Он посмотрел на меня и каким то странным голосом сказал:
— А это кто?
— Это сталкер, новичок, я его на дороге нашёл. Весь в крови лежал, вот я его и принёс.
— А-а, ну ясно.
— Да, кстати. Я ему предложил одно дело, он вроде согласился. Ты как — пойдёшь с ним?
— Петрович, ты же меня знаешь, мне без разницы какое дело, главное это оплата.
— Ну… сколько наскребу.
— А оружие?
— Ну, я посмотрю что есть. Ладно, это утром.

На следующее утро

Я проснулся от храпа торговца. Странное утро в Зоне. Лучи солнца, вместо того чтобы греть, всё морозят. Птички не щебечут, не видно никаких зверьков, только бегают крысы.

Сталкер по кличке Белый, как-то странно он просыпается. Встал с постели как учат спецназовцев. Всё своё обмундирование надел меньше, чем за минуту. Странный тип. Подошёл к спящему торговцу и легонько его пнул.

— Петрович! Подъём, уже утро, — громко сказал Белый.
— А, чё? Уже утро? А сколько сейчас?
— Шесть утра.

Торговец с кислой рожей потянулся, и пошёл на кухню. Опохмелиться наверное.

— Петрович! Ну чё ты там? Дай нам оружие, да мы пойдём.
— Ага! Без карты, без жратвы пойдёте?

Белый подошёл к торговцу, они разложили карту. Торговец, показал пальцем, область, где приблизительно находиться командир. Это место находилось рядом с городом Припять. Бывал я там, жуткое место.

Петрович пошёл, в какую-то тёмную комнату, и принёс один FN F2000, АК-74, пять обойм, и станковый пулемёт.

Белый, от удивления широко раскрыл глаза, и спросил:
— А это у тебя от куда?
— Старый приятель со склада принёс. Да это ещё мало, больше половины у меня вояки отобрали. Совсем оборзели. Только это и спрятал.

Я взял FN F2000, и пару обойм от калаша. Белый, прихватил станковый пулемёт. А АК-74 отдал Петровичу, как он говорил: «На всякий случай...»